ОДна из записей немного странная...Если судить по обычным меркам.

"...Это было немного невежливо даже для него.
-Мразь.
-Потише там,ага?-ствол маузера уткнулся мне в спину;сзади коротко рассмеялись.
-Знаешь,что я стобой сделаю?..
-О-о,сгораю от любопытства!..
Смерть-сущность наша.Ночь-властительница наша.Ассасин-имя тебе...
Отец...Ненавижу...
Труп медленно осядал на холодный кафельный пол.Раньше он носил имя,жил своей жизнью...
...Поддался на уговоры своих властей...
...Обломался,стараясь переманить меня на свою сторону...
...И попутно соблазнить тоже меня не удалось...
Чтож...По крайней мере,умер он безболезненно.
Я надеюсь..."

"О...Вот одна...

"А ещё...Я вспомнила,какой я была в юности............."
"О,ужас......................"

…КОГДА СТАНОВИШЬСЯ «СВОИМ»

[11 мая 2003 года: организация «Миленниум»; отряд быстрого реагирования «Marder» («Куницы»)]

утро, 09:45

Высокая девушка с волнистыми зеленоватыми волосами, струящимися по плечам, мрачно смотрела, как тренируются остальные ассасины. Те, за кем она пристально наблюдала уже больше часа, все поголовно были стройными, гибкими, пышущими здоровьем и энергией девицами. И при этом – нелюдями. ФРИКами. Искусственно преображенными вампирами и оборотнями.
А она – по-прежнему человеком.
Сзади тихо кашлянули. Йохан, прекрасно зная, кто это может быть, мгновенно обернулась, вскидывая руку к козырьку чёрной кепки и отдавая честь.
- Зиг хайль, капитан!
- Зиг хайль, - прохладно согласился Ганс Гюнше, статуей застывая в трёх шагах от своей подчиненной. – Почему не с ними, рядовая? – после продолжительной паузы поинтересовался он.
Йохан чуть вздрогнула.
- Я тренируюсь отдельно, капитан, - негромко произнесла она.
- Не принимают? – проницательно осведомился оборотень.
- Отнюдь.
- Вот как.
Гюнше кинул на подчиненную пристальный взгляд. Отметил напряженное лицо девушки.
- Я могу поговорить с ними…
- Danke, капитан. Не стоит.
- Вот как.
Кто-то из «Куниц» заметил присутствие их патрона, кликнул остальных. Спустя мгновение перед капитаном выстроилась шеренга красивых девиц с глазами, в которых неуловимо плескалась смерть. Йохан пристроилась в конце шеренги, сделав вид, что была с ними с самого начала, а не примкнула только что.
- Зиг хайль, - равнодушно бросил оборотень, обводя взглядом притихший отряд.
- Зиг хайль, капитан! – грянул хор женских голосов с неуловимым звоном металла.
- У вас задание, бойцы.
- Когда выступаем, Herr captain? – деловито поинтересовалась Гленда, неофициальная глава отряда, получившая прозвище «Kokette» - « Кокетка» - среди своих.
- Сейчас.
Девушки переглянулись, и от Гюнше не ускользнуло то, что при этом Йохан как-то обошли. Но нельзя сказать, чтобы оную это хоть как-то тронуло. Она по-прежнему мрачно смотрела в одну точку перед собой, не реагируя на остальных. Ледяные глаза капитана чуть прищурились.
- Через час. Вас отправят в городок под Берлином. Удачи, - холодно осведомил своих подчиненных капитан и развернулся, не реагируя на громовое «Jawohl» за спиной. Уже на достаточном расстоянии от девиц он внезапно остановился.
- Гленда Штраус.
- Wirklich? – недоуменно взмахнула подкрашенными ресницами возникшая рядом Кокетка.
- Bitte, присматривай за Ангеликой фон Йохан. Мне не нравится её взгляд, - негромко, так, чтобы не расслышали остальные «Куницы», попросил капитан, искоса глядя на Гленду.
- Взгляд, Herr captain? – удивленно переспросила Кокетка, кидая удивленный взгляд на Йохан; ей почему-то казалось, что новенькая всё прекрасно слышит, несмотря на то, что блуждающие глаза девушки обшаривали тренировочный зал.
- Ja, - холодно кивнул капитан; в уголках рта прорезались суровые складки. – Этот взгляд я видел только у одной разновидности людей.
- У какой, Herr captain?..
- У смертников.
Вопросов больше не возникло.

[по дороге к назначенному городку]

утро, 10:21

Девушки радостно переговаривались, и в фургоне то и дело слышалась чья-то задорная шутка, а затем – весёлый смех. «Куницам» было не привыкать к подобным броскам в глубинку, чтобы или привести в организацию новых бойцов, или избавиться от лишних и нежелательных соперников. В любом случае они положительно рекомендовали себя начальству.
Йохан мрачно сидела, уткнувшись лбом в ствол автомата, мрачно глядя на мутные блики света, блуждающие по чёрной вороненой стали. Иногда она ловила на себе пристальные взгляды Гленды Штраус «Kokette» и Маришки Бёрн по прозвищу «Schrei», «Крик». И если заинтересованность первой она ещё могла понять (у Гленды не зря создалось впечатление, что она всё слышала, ой не зря), то вот внимание второй было покрыто для Йохан тайной. Хотя, возможно, «Kokette» решила подстраховаться…
В любом случае, Йохан было всё равно.

[заброшенный городок под Берлином]

утро, 10:48

Йохан сразу не понравилось место, куда их забросило начальство. Городок, нет, даже деревенька была абсолютно пустой, разведка не встретила ни одной живой души, и, судя по обстановке первого дома, куда заглянули девушки, деревушка пустовала уже довольно давно. Месяц, если не больше.
Вот только где же жители…
Йохан давно разучилась бояться. Ещё тогда, когда слегка помешанный на «карьере» папаша отправлял её на неделю в лес, вручая всего лишь тупой с обоих сторон нож. Подобное случалось довольно-таки часто, итогом чего стало абсолютное равнодушие Йохан к происходящему.
Даже если вокруг на протяжении всей ночи завывало зверьё, подогретое запахом живого тепла, забившегося в глубь огромного дупла в трухлявом дереве.
- Так, - Kokette покачала головой, ещё раз обведя взглядом пустующие улицы. – Мне здесь не нравится…
- Здесь смерть, - подала голос «Anlauf», снайпер-вампирша Ирис по прозвищу «Разбег». – Повсюду! Ею воняет, как сточными отходами над открытым люком!..
Медленно, как змея из травы, поднялись озабоченные шепотки сзади. «Куницы» безоговорочно верили интуиции «Anlauf». Йохан кинула в их сторону прохладный взгляд (мгновенно отмеченный Маришкой «Schrei») и вновь пристально вгляделась в церквушку, ощерившуюся в сторону незваных гостей множеством чёрных провалов окон.
- Надо бы уходить… - решилась пискнуть самая младшая в отряде, Анна «Rose», Анна «Розочка», судорожно поглаживая эфес своего кинжала. – Гленда, скажи!..
- У нас приказ, - покачала та головой; каштановые волосы с ранней сединой сверкнули на выглянувшем на миг из-за туч солнце.
- Пусть пошлют «Schnitter»! Эти сами кого угодно сожрут, да и не подавятся! – несмело поддержали Анну из толпы парочка-другая ФРИКов. Гленда кинула на них раздраженный взгляд.
- «Косарей»?! Смеётесь?!? – рявкнула она, мгновенно пресекая назревающий бунт. – Вы же прекрасно знаете, что эти шизоиды способны только убивать! Они порешат и нелюдь, и невинных, а начальству это не нужно!..
- Здесь смерть, - угрюмо повторила Ирис «Anlauf»: теперь и она смотрела в черноту выбитых окон церкви.
- Прекрати истерику разводить, а?.. – жалобно попросила «Schrei», передёргивая плечами. – И так хреново тут, а ты ещё и…
Всё дружно вздрогнули: Йохан с каменным лицом защелкнула обойму, готовя свой автомат к бою. Рядом, последовав её примеру, заряжала оружие Ирис. Маришка мрачно вытащила на свет божий свои любимые парные пистолеты.
- Was fur ein?.. – недовольно протянула Гленда, рефлекторно выхватывая свой маузер. – Какого?!?...
Оконные проёмы церкви зажглись десятками красных огоньков.

{месяц назад}

…Девушка бежала, сбивая ноги в кровь, чувствуя тяжелое хриплое дыхание за спиной. Её преследователи явно не ощущали ни усталости, ни боли в ногах, в отличие от неё, жертвы. С отчаянным криком завернв за угол, девушка бросилась туда, где, по её мнению, можно было защититься от этих чудовищ, в которых превратились за одну ночь её друзья.
Но единственное убежище, церковь, было закрыто на засов. Закрыто изнутри.
Девушка, громогласно крича, начала бить кулаками со всей силы в тяжелую дверь, моля о помощи. Но из церкви только доносились отрывки молитв, и чей-то хриплы голос, в котором девушка с ужасом узнала голос своего любимого, с болью произнес:
- Я буду молиться за тебя…
В следующий миг тишина ночи взорвалась отчаянным криком: преследователи дорвались до жертвы и теперь впивались своими кривыми блестящими клыками в нежную плоть. Двери церкви окрасились кровью, а затем щепками разлетелись в стороны, выбитые монстрами, которые ещё днём были людьми.
Ночь наполнилась криками, мольбами, плачем, проклятьями, бесплодными обращениями и к богу, и к дьяволу. Громогласно урчали насыщающиеся монстры, завывали новообращенные твари.
А затем всё стихло…

[заброшенный городок под Берлином, месяц спустя]

полдень, 12:05

- Чёрт!! – «Kokette» с грязным ругательством отшвырнула пустую обойму в сторону. – У кого запаска ещё осталась??
Йохан молча протянула ей свой автомат, вооружаясь длинным кинжалом. Она уже намётанным взглядом примечала будущих жертв среди раз за разом набрасывающихся на стены их временного бункера монстров, и потому не смогла заметить брошенные на неё «Куницами» уважительные взгляды.
За этот час произошло очень многое. Очень многое для «Куниц», но не для Йохан. Может, потому что она так и не научилась наблюдать за своими действами и их последствиями, а может, потому что просто не захотеться, как она сама думала, «размениваться по мелочам». Вот только «Куницам» с каждым мигом казалось, что беспомощное, по сути-то, человеческое существо, отказавшееся в своё время от внедрения ФРИК-чипа, было одним из них, элитных бойцов «Миленниума». Что эта девушка тоже тренировалась вместе с ними, а не стояла в стороне, наблюдая за их схватками.
И сейчас это самое человеческое существо, эта непонятная девица с взглядом смертника, собиралась выйти наружу. Одна. К этим мерзким монстрам, которые даже мыслить-то не могут.
Выйти – чтобы перебить их всех.
Или умереть.
- Не вздумай, - мрачно буркнула Маришка, заряжая свои пистолеты и отмечая, что обойма-то, увы, последняя.
- Ты о чём? – Йохан скользнула по ней взглядом, равнодушным и пустым.
- Это чистой воды самоубийство. Они тебя разорвут, - Анна с дрожащими губами повернулась к Йохан.
- Подмога не придёт. Единственный шанс выжить – атаковать, иначе они просто набросятся всем скопом…вот, как сейчас, - Йохан указала пальцем на потолок, по которому ощутимо что-то прыгало. – И тогда нам всем… - она красноречиво провела пальцем по шее.
- И потому ты решила одна туда выскочить, да? – Маришка добавила парочку крепких словечек, но всё, чего добилась, это вздёрнутую левую бровь и брезгливо приподнятый уголок рта.
- Прикрой лучше, - мрачно посоветовала Йохан и одним движением сиганула в окно.
- SELBSTMORD!!! – рявкнула «Kokette», вскидывая автомат Йохан и выстреливая очередью по завывающим тварям. – Назад!! Schnell!!!...
В ответ – только завывания монстров и свист кинжала.
- Ziel!!! – закричала Маришка. – Целься, сестрицы!!!
- Пли!!! – воздух рассекли сотни пуль; твари закорчились в агонии, когда серебро коснулось их изуродованных смертью тел.
Кинжал Йохан порхал в ладони, волосы больно хлестали по лицу. Иногда какая-нибудь блудная пуля цепляла руку или ногу, тело обжигало, но боль казалась мизерной и мгновенно пропадала. Адреналин придавал девушке, тело которой давно трансформировалось в машину смерти, скорости и гибкости, спокойное лицо приняло безумное выражение, в зелёных глазах заплясали огоньки смерти.
- Давай! – кричала она, нанося очередной твари удар за ударом. – Kuhn, kuhn, ku-u-u-uhn!!! – в запале боя девушка не сразу поняла, что целей больше нет, а орёт она оседающему прахом телу, приблизив лицо в оскалившейся морде.
- Йохан?.. – нерешительно поинтересовались сзади.
- Ну?.. – мрачно откликнулась та, медленно остывая.
- Знаешь, - Маришка помялась. – Ну ты и монстр…
Йохан криво усмехнулась, приняв сие как комплимент. Только сейчас она заметила, что в глазах «Куниц» нет больше презрения, какое она ловила в их взглядах раньше.
- Монстр… - угрюмо фыркнула Гленда, вызывая по рации вертолёт-эвакуатор. – Скорее, Raserei!.. Да, это Гленда «Kokette»… Да, задание выполнено…
«Бешеная?..» - Йохан изогнула бровь, ловя добродушные улыбки на лицах остальных «Куниц». Девушки перепихивались локтями, вспоминая недавнюю стычку, отходя от шока, поддразнивая. Ей улыбались, кто-то откровенно хвалил, отмечая, что сам бы ни за что не сунулся в этот термитник…
Однако до Йохан только в кабине вертолёта дошло, что кинутое ей Глендой слово «Raserei» было на самом деле её новым прозвищем. Уже теперь «Куницы» звали её «Бешеной», а это значит…
Это значит, что её приняли…

Немецкие слова, промелькнувшие в тексте:

Danke – спасибо.
Ja – да (соглашение).
Wirklich – да (вопросительная форма).
Herr captain – господин капитан.
Was fur ein?.. – Какого?.. (здесь – ругательство).
Selbstmord – самоубийца.
Ziel – цель.
Kuhn – смелее.

Нет.Это краткая история случившегося в деревушке.Тогда в городок прибыла странная семья с двумя якобы "тяжело больными" детьми.После этого прошел месяц - месяц без приключений.А затем началось...В течении недели пропали без вести около десяти мальчиков,вскоре их изуродованные трупы нашли неподалёку от местной реки.Потом неизвестной болезнью заразились несколько семей,общавшиеся с приезжими.А когда наступило полнолуние,люди узнали,что их соседи-природные вервульфы.Причем о-о-очень голодные.
Вот так.Скоро ещё один рассказ опубликую,там про юность Йохан говврится.
Бушь читателем? 

...КОГДА В РУКЕ НЕ ДРОЖИТ КИНЖАЛ.

[5 сентября 1996 года, Мюнхен, частный дом семьи Вермера фон Йохан]

полдень, 12:46

- Мне плевать!! Она должна научиться этому!!! – рвал и метал, брызжа слюной, высокий мужчина с короткими белыми волосами и пронзительными голубыми глазами. Про таких говорят – прирождённый ариец. Потомственный немец.
Женщина, спокойно наблюдающая за его истерикой (по другому не назовёшь), холодно заметила:
- У тебя скоро подрастёт средний сын. Бери его в обучение. Она же, - женщина кивнула в сторону лоджии, где виделся тонкий девичий силуэт, - пусть останется непорочной перед божьим ликом.
- Она старшая! Ты понимаешь?! Старшая из всех моих детей!! – взвыл мужчина, которого звали Вермер: потомственный как ариец, так и киллер, ассасин, которому были чужды мольбы жертв. – Ей необходимо научиться этому, Бьянка!
Его жена, стройная женщина со строгим лицом и пышными каштановыми волосами, хмуро покачала головой.
- Не позволю, Вермер. И бесись, сколько душе твоей угодно.
- Вот как?.. Спросим её саму! Ангелка!!!...
Девочка, которую только спустя четыре года станут звать среди народа «Йохан», равнодушно слушающая из разговор, только вздёрнула брови – и осталась стоять, наблюдая за грозовым небом. Ей было всё равно. Подобные диспуты между родителями случались в последнее врем крайне часто, и Ангелка успела к ним привыкнуть. В отличие от братишки, который сидел неподалёку от сестры и судорожно цеплялся за её кофту, изредка всхлипывая.
- Отто, успокойся, - мрачно порекомендовала Ангелка, скосив на него свои немного пугающие безразличием к жизни глаза.
- Ангелка, они разведутся?.. – глупый мальчишка задавал этот вопрос каждый раз, когда vater начинал метаться, будто в бреду, а mutter хладнокровно выслушивала его и ставила зарвавшегося супруга на место.
- Nein, - угрюмо мотнула головой старшая дочь Вермера. – Не разведутся.
- Точно?..
- Ja.
- Это хорошо, - мальчик всегда верил словам сестры и поэтому мгновенно расслабился. – Это здорово…
Но, едва vater вновь повысил голос, что-то доказывая своей жене, Отто снова затрясся.
- Beruhigen, - посоветовала Ангелка, поворачивая голову к стеклянной перегородке, стоящей между ними и окружающим миром, где начал покрапывать дождик. Краем уха она продолжала выхватывать отрывки из эмоционально насыщенного разговора родителей, и вскоре поняла, что Господь сегодня явно глух к мольбам её брата.
Потому что Бьянка фон Йохан внезапно махнула рукой и, пронзительно бросив «На твоей совести, муженёк!», отбыла на кухню, оставив супруга переводить дух после очередного бурного монолога.
- Verwunschung!.. – прошипела Ангелка, суживая и без того пугающие глаза в две озлобленные щелки; Отто фон Йохан испуганно прижался к ней, всхлипывая.

[6 сентября 1996 года, Мюнхен, заброшенный парк]

утро, 8:02

- Ты знаешь, зачем мы пришли сюда? – поинтересовался, глядя куда-то в сторону, Вермер.
- Nein, vater, - равнодушно бросила Ангелка, разглядывая принесённый отцом автомат на предохранителе и небольшую цепочку патронов к нему.
- Нравится? – от Вермера не скрылся интерес дочери к оружию.
- Ja, vater, - холодно кивнула Ангелка.
- Хорошо, - удовлетворённо протянул Вермер. – Возьми его и заряди.
Ангелка бросила на отца быстрый слегка удивленный взгляд и взяла в руки автомат, оказавшийся на поверку весьма даже нелёгким. Без лишних слов зарядила цепью патронов, сняла с предохранителя и приняла стойку, необходимую для удачного поражения цели из такой махины. Вермер бросил на неё одобряющий взгляд, кивнул.
- Gut, - произнес он и внезапно резко выкрикнул: - Schieben!
В общем-то, Ангелка предполагала нечто подобное. Пулемётная очередь со свистом разрезала воздух. Стена, находящая в нескольких десятках метров перед ними, украсилась нестройной цепочкой дыр.
- Неплохо, - однако же с ноткой недовольства протянул Вермер, разглядывая прищуренными глазами нанесённые дочерью отметины на стене-мишени. – Тяжело держать?
- Nein, vater, - холодно донеслось в ответ.
- Отлично. Ещё раз!..

полдень, 12:25

Бьянка, напрочь игнорируя довольно надувшегося мужа, налила мрачной, как предгрозовое небо, дочери ещё одну порцию супа. Вермер кинул на неё гордый взгляд.
- Ни разу не промазала! – свистящим шепотом похвастался он, будто это была целиком его заслуга и ничья больше.
- Поздравляю, - Бьянке не понравилось, как вздрогнула Ангелка при словах отца.
- Ты бы видела!.. – Вермер зачерпнул супа, но есть не спешил. – Поначалу нестройно, а потом!.. Как по черте!.. Только гильзы летят на траву!! – мужчина довольно хохотнул. – И, главное, она не чувствует тяжести автомата! Верно, Ангелка?
- Ja, vater, - ещё раз вздрогнув, кивнула та; нетронутый суп дымился перед нею.

после полудня, 15:48

- Не так!..
Отец выхватил из рук мрачной дочери кинжалы и, один за другим, плавно метнул их в трухлявый ствол стоящего неподалёку дерева. Ангелка проследила за их траекторией полёта и снова повернулась к родителю. Тот гордо вскинул голову.
- Понятно теперь?
- Ja, vater.
- Покажи!..
Ангелка не спеша приняла из рук мужчины оставшиеся кинжалы. Молча окинула взглядом дерево, примечая намётанным  глазом отверстия от прошлых попаданий. И резко, так, что и не уследишь взглядом, махнула рукой.
Кинжалы, переливаясь на свету, разрезали воздух и воткнулись в кору, окропив траву под древом стружками и трухой. Вермер довольно крякнул.
- Gut! Sehr gut! – похвалил он, вяло похлопав в ладоши; тёмные очки скрывали, как блестят его глаза. – Принеси их и повтори.
Ангелка, мимолётно окинув отца задумчивым взглядом, побежала к дереву.
Через час метаний кинжалов, когда Ангелка научилась кидать холодное оружие и с разворота, и прямо, и набегу, лицо Вермера омрачилось. Он что-то бормотал себе под нос, не сводя глаз с «мишени», после чего, на мгновение замолкнув, исчез за забором.
Ангелка вздохнула свободнее – но зря. Уже через минуту отец вернулся, причем не один, а в сопровождении ярко размалёванной девицы, что-то нашептывающей ему на ухо. Увидев мрачную девочку в чёрной спортивной форме, самая банальная, как поняла Ангелка, уличная шалава запнулась.
- Пупсик! – капризно протянула она, делая губки бантиком. – Это кто такая?..
- Моя дочь, - со странной улыбкой, в которой Ангелка быстро распознала фирменный знак ассасинов её семьи («Взгляни, сие – твоя цель»), ответил Вермер, отходя от шлюшки на достаточное расстояние.
- О-о! Ты ещё и извращенец!.. – кокетливо рассмеялась девица.
- Ну, можно это и так назвать, - философски пожал плечами Вермер. – Ангелка! Ты всё поняла?
- Всё, vater. Разреши? – девочка уже поигрывала собранными кинжалами, глядя на приведенную отцом «мишень» с чисто профессиональным интересом.
- Начинай.
- Э?.. – путана догадалась наконец-то рассмотреть, что в руках у девочки её «пупсика», и, коротко вскрикнув, бросилась наутёк. – Люди!!!...
- Сейчас, - властно повелел отец, скрещивая руки на груди.
- Jawohl, - по-военному кивнула Ангелка и резко выбросила руку с оружием вперёд.
Кинжалы, ловя лезвиями солнечный свет, полетели вперёд…

вечер, 18:59

Вермер, ворча себе под нос, шел с целеустремлённостью русского ледокола, глядя себе под ноги. Его глаза радостно блестели. На запястье качался в такт шагам блестящий крестик, первый трофей Ангелки, сорванный с трупа шлюхи, который полиция найдёт, если им повезёт, уже завтра утром. Его старшая дочь, его наследница, достойная рода фон Йохан, убила распутную девку, жестоко и хладнокровно, - и это согревало мелочную душонку ассасина лучше любой выпивки!..
Сзади него, сосредоточенно разглядывая свои руки, шагала Ангелка. В отличие от отца, в её глазах не было ни радости, ни предвкушения будущих побед. Только непонятная горечь и досада.
Сегодня она первый раз отняла человеческую жизнь.
И не почувствовала ровным счетом ничего.
Вот и гадай теперь, к добру это, или к худу?..

Немецкие слова, промелькнувшие в тексте:

Vater – отец.
Mutter – мать.
Nein – нет.
Ja – да (здесь – согласие).
Beruhigen – успокойся.
Verwunschung!.. – Проклятье!.. (здесь – ругательство)
Gut – хорошо (здесь – похвала).
Schieben – стреляй.
Sehr gut! – Очень хорошо! (здесь – похвала)
Jawohl – да (здесь –есть, так точно).

Отредактировано Бешеная Йохан (2008-05-30 10:57:55)

*оглянувшись,шепотом добавляет* Скоро опубликую "воспоминания" конкретно на эту тему...Может быть,завтра,а может,во вторник или среду...*уже громче* И,может,пару рисунков про своё прошлое вытсавлю...

Отредактировано Бешеная Йохан (2008-06-01 14:23:15)

Возможно...

…ИСТОРИЯ ПРОКЛЯТОГО КЛАНА.

[5 октября 2003 года, Мюнхен, ежегодная ярмарка]

полдень, 12:03

- Ну идём!
- Анна, я не хочу, - Йохан вяло сопротивлялась насильной транспортировке в какой-то шатёр, однако маленькая и хрупкая с виду девчушка пятнадцати лет была гораздо сильнее своих лет.
- Вот тебе трудно, да? Трудно, да, да, да??? – разгневанно вопрошала маленькая фурия, сверкая на подругу голубыми глазами.
Йохан вяло помянула ту минуту, когда согласилась поехать вместе с остальными «Куницами» на эту ярмарку.
- Хорошо, хорошо, - девушка-ассасин закатила глаза, прибавляя ходу. – Идём к этой твоей…как её там…
- Ясновидящая Сивилла!
- Ну да, к ней тоже можно…
Гадалка радушно встретила девушек, улыбнувшись во все свои тридцать два давно не чищенных зуба. Йохан инстинктивно дёрнула было руку к прикреплённому к поясу кинжалу, но Анна, сверкая белоснежной улыбкой, вовремя сграбастала её за локоть.
- Здравствуйте, frau Сивилла! – Йохан показалось, что девушка выговорила это с каким-то странным придыханием.
- Аннушка, дорогая!! – просияла ещё больше (хотя, казалось бы, дальше уже некуда) цыганская ясновидящая. – Как ты выросла! Я не видела тебя целый год!!
Цыганка и «Rose» обнялись, как старые знакомые. До Йохан начало с запозданием доходить, что эти двое знакомы.
- Frau Сивилла, я привела к вам свою подругу, Ангелку! – Анна буквально вытолкнула свою спутницу вперед, на освященную территорию шатра. – Она очень хочет знать своё будущее! О-очень!! – последнее слово Анна процедила сквозь зубы, так как Йохан (кстати, очень злопамятная) незаметно отдавила ей ногу в отместку за поклёп.
Сивилла окинула зеленовласую наёмницу пристальным взглядом своих карих глаз, которые, к немалому удивлению обоих «клиенток» быстро начали увеличиваться. Цыганка обошла два раза вокруг Йохан, озадаченно рассматривая спутницу Анны и что-то бурча себе под нос.
- Удивительно…Я даже не помышляла встретить хоть одного из них за свою жизнь… - разобрала среди шепота Йохан.
- Я не могу предсказать будущее этой милой и прекрасной fraulein! – внезапно, к немалой досаде Анны, заявила ясновидящая. – Но, - на смазливом личике девчушки появилась надежда, - я могу рассказать о её прошлом…
В этот момент полы шатра вздулись, и в небольшое «помещение» ввалились остальные десять «Куниц». Заметив подруг и таинственно косящую на Йохан гадалку, они заинтриговано замерли в самых разнообразных позах, любопытно сверкая глазками. Гленда, как и стоило ожидать, со странным звуком выскользнула наружу, вернувшись уже в сопровождении Капитана. Который, кстати, сопротивлялся более активно, нежели в своё время Йохан.
- Гленда, сколько можно говорить, мне не нужно… - Гюнше замер в не менее красноречивой позе, чем его подчиненные. – Что здесь происходит?
- Зиг Хайль, - вяло отозвалась Йохан, отдавая честь; кинув на Анну злорадный взгляд, мстительно добавила: - Мне погадать хотят, Herr captain.
- Поздравляю, мне тоже, - Капитан кое-как выдернул руку из цепких пальчиков Гленды, усиленно подающей знаки гадалке.
- Погадать, касатик?? – знаки мгновенно были поняты и приняты во внимание.
- Ээээ… Danke… Ээээ… Nein… - выдавил из себя Капитан, незаметно отыскивая глазами пути к спасению.
- Что значит «нет, спасибо»?!? – деланно возмущенным тоном воскликнула гадалка. – Иди сюда!.. Ладонь вот так!.. Да не бойся ты!.. – Капитан гневно засопел. – О! Этого в прошлом году не было! – Сивилла увлеченно начала тыкать пальцем в ладонь Гюнше. – Глянь, суженная появилась!!
- И кто же?.. – смирившись с грядущей пыткой, поинтересовался Капитан.
- Враг!
- Ой, mein Gott…
- Блондинка с голубыми глазами!!
- Час от часу не легче…
- Смуглая и яростно верующая!!!
- Да чтоб вас!!!… - Капитан кое-как отвоевал ладонь у азартно сопящей цыганки. – Frau Сивилла, вы мне это каждый год предсказываете!!!
- Но только в этом году сие сбудется!! – всплеснула руками гадалка.
- А-а, кто был до меня?!? – коротко взвыл оборотень и безошибочно подтолкнул к гадалке мгновенно сникшую Йохан.
- Сволочь вы, Herr captain, а ещё начальник… - вяло возмутилась Йохан.
- Как ты говоришь с начальством? – так же вяло попенял Капитан, мгновенно возвращая своему лицу его восковое выражение.
- Поняла, прошу прощения.
- То-то.
- Я же сказала, - цыганка сиюминутно обрела серьёзное выражение лица. – Не могу ей гадать на будущее. Только на прошлое. И то, - Сивилла странно скривилась. – На такое, в котором её самой не наблюдается…
Йохан ощутила подобие интереса.
- Какое?
- Далёкое, - язвительно констатировала Сивилла. – Это даже не история, а повесть… притча… Басня…
- Да хоть легенда!
- Ну, как знаете, - цыганка пожала укутанными в воздушную шаль плечами и достала длинный тонкий мундштук; закурив, выдохнула в воздух облако дыма и начала: - Это было давно. Двенадцать поколений назад. Даже тебя, касатик, тогда на этом свете не наблюдалось, - Сивилла обворожительно улыбнулась Капитану, у которого дернулось веко. – Тогда вместо Мюнхена была деревня. Небогатая, небольшая, но дружная. И однажды в эту деревню приехала группа молодых людей, - цыганка замолкла на секунду. – да, группа молодых людей. Молодых и очень, очень глупых и самоуверенных. Они были настолько уверены в своей безнаказанности, что начали творить здесь беспредел. Дошло до того, что они поймали и надругались над молодой женой старшего сына  старейшины деревни, которая, кстати, была беременна…
Йохан резко вздрогнула, уставившись на цыганку широко раскрытыми глазами. Она знала эту притчу…
- Да, - вздохнула Сивилла. – Молодой мужчина был в бешенстве. Он рвал и метал, но малолетние юнцы, поняв, чем грозит их проступок, уехали из деревни ещё до того, как рыдающую молодуху нашли поселяне. Мужчина в ярости просил помощи в воздаянии возмездия у всех богов, которых знал – но ни один не откликнулся на его ярые мольбы. И тогда,  - гадалка окинула присутствующих странным взглядом, - он обратился к Дьяволу…
Сомнений больше не оставалось: frau Сивилла рассказывала ту саму историю, что так любил повторять своей старшей дочери перед сном Вермер фон Йохан. Ассасин передёрнула плечами, не сводя настороженного взгляда с ясновидящей.
- Мужчина, честь жены которого была поругана, так яростно взывал, так умолял о помощи, что Дьявол, заинтригованный громкими речами человека, пришел на его зов самолично. Увидев его, мужчина упал перед ним на колени и поклонился, ударившись лбом в землю. Дьявол был польщен, - Сивилла снова призрачно улыбнулась. – Он спросил, что человек хочет за его душу. И тогда мужчина с поруганной честью семьи не стал долго думать. Он попросил у Властелина Тьмы силу демона Преисподней, дабы он мог совершить над нечестивцами суд. И Дьявол дал ему такую силу, обратив мужчину в своего верного слугу и дав ему новое имя – Азазель…
Йохан незаметно скривилась. Азазель – демон-убийца, покровитель безводной пустыни, верный пособник Князя Тьмы… Откуда она знает такие подробности этой легенды, эта странная женщина, которая сейчас смотрит на неё сквозь клубящиеся кольца дыма?..
- Азазель, не тратя времени, нагнал на своих новых черных, как вороная сталь, крыльях беглецов и сурово покарал их. Души нечестивцев до сих пор вопят в Адском пламени и молят своего убийцу о пощаде… Когда Азазель вернулся назад, он снова упал на землю перед своим темной владыкой, прославляя его и клянясь в вечной преданности. И снова пришлись по вкусу его речи Дьяволу, и сказал он: «Приведи сюда женщину свою, ибо знаю я, что беременна она и плод её умирает…»
Йохан тихонько фыркнула, поймав на себе чуть недовольный взгляд Анны, которая слушала ясновидящую с непосредством ребёнка. «Плод», «женщину свою»…Зачем так витиевато?..
- И Азазель привел к Дьяволу свою жену, но, узрев Владыку Преисподней, та упала в обморок и обмякла на руках мужа своего. Тот, испугавшись, начал молить своего господина о прощении, но Дьявол лишь махнул рукой и, склонившись над бесчувственной женщиной, окропил её уста своей чёрной кровью. Окропив же, повернулся он к новому слуге своему и сказал: «Теперь веди её домой и ступай сам. Я вдохнул жизнь в её плод, и теперь частица меня будет жить в каждом твоём потомке, ныне и во веки веков…» - сказав так, он исчез в клубах адского пламени… - Сивилла вновь выдохнула струю сигаретного дыма и посмотрела на внимающих «Куниц» и слушающего вскользь Капитана: - Через месяц родился сын Азазеля. Он нарёк его Йоханом…
Все взгляды присутствующих обратились к Ангелке, хмуро глядящую на рассказчицу.
- Да. Его имя было Йохан. Никто из ангелов, кроме Таллоса, Ангела Смерти и Её покровителя, не согласился сопровождать его земной путь и земной пкть его потомков. И, когда вошел мальчик в зенит силы своей, Йохан начал убивать во славу Тёмного князя, - грустно кивнула Сивилла. – И родился у него сын, и тоже, встав в зенит, начал убивать… А у него родился сын, и повторилось все, как было сказано ранее. Так продолжалось на протяжении двенадцати поколений, и каждым первенцом становился мальчик, который, войдя в зенит сил своих, начинал сеять смерть – уже просто ради смерти, ибо забыл, благодаря кому появился его род. Но однажды, в дождливую ночь… - Сивилла улыбнулась как-то особенно нехорошо, подмигнув Йохан. – В той семье первенцом стал не мальчик… Ровно в полночь, когда над домом ослепительно сверкнула витиеватая молния, раздался в главной комнате детский крик новорожденной девочки. И не человеческий крик это был, а крик зверя, птицы и ветра завывание… - Сивилла откашлялась и продолжила уже нормальным голосом. – Короче, родилась девочка. Твой папаша, моя мила Ангелка, уже тогда был невменяем и, вместо того, чтобы предать тебя смерти, восстал против отца своего Гамлета, деда твоего, и оставил тебе жизнь. А ведь пророчество, сделанное твоим далеким предком, гласит «И родится дочь, и тогда убейте сию дочь, ибо с её рождением будет положен конец роду моему».
Вокруг Йохан образовалось пустое пространство. Гюнше, задумчиво потирая подборок, переводил взгляд о своей подопечной на гадалку.
- Мне жаль, моя дорогая… - действительно, улыбка у цыганской ясновидящей была искренне виноватой. – Но все твои таланты, твоя быстрая регенерация, твоя скорость, твоё пренебрежение болью – всё это не Божий дар, а дань Дьявола. Дань, как последней из потомков его самого верного слуги…
Йохан и сам не знала, что сделала бы с этой лыбящейся гадалкой, если бы Капитан, холодно улыбнувшись одними губами Сивилле, не взял её за плечи и не повел вон из шатра, на свежий воздух. Следом, бесшумными тенями, выскользнули остальные «Куницы».
- Да забей ты, Йо! – вдруг подала голос Анна: её голосок слегка дрожал – ещё бы, ведь именно она привела подругу к этой цыганке!
- Ересь, - сказал своё весомое слово Капитан и надолго замолк, отпустив наконец плечи подопечной.
- Вот именно! – важно поддакнула Гленда. – Нечего слушать всяких гадалок с цыганской внешностью!.. Говорят невесть что, а потом сдирают втридорога!!
- Вот-вот!..
- Скажи ей, Гленда!..
- Всё будет ОК!!..
Йохан молча шагала вперед, не замечая, как медленно отстают остальные, даже Капитан.
Размеренно шагающий по левое плечо от неё Таллос, чернокрылый Ангел Смерти, беззвучно рассмеялся.

Немецкие слова, промелькнувшие в тексте:

Frau – дама, леди (здесь – обращение к замужней женщине).
Fraulein – дама, леди (здесь – обращение к незамужней девушке).
Danke – спасибо.
Nein – нет.
Mein Gott… – Господи…
Herr captain – господин капитан.

...Не очень весёлое воспоминание,но зато оно даёт некотолрые ответы на некоторые вопросы *виноватая улыбка*...